Новая Земля

[Newlander]

Так сказать, из истории "России, которую мы потеряли".

Дело было при императрице Елизавете Петровне.
Неподалёку от Ревеля попал в шторм и был разбит о прибрежные камни небольшой военный транспорт. Команду и часть грузов удалось спасти.
Капитан сразу же отписал соответствующий рапорт в Адмиралтейств-коллегию и стал ждать ответа.
Ждал он его полтора года. Потом ему это надоело, он на всё плюнул, послал рапорт о своей отставке и уехал к себе в имение.

Прошло 17 (семнадцать!) лет. Перебирая документы в Адмиралтействе, наткнулись на давний рапорт. Чиновники изумились, так как транспорт всё ещё числился в составе Балтфлота. После полугодовых раздумий решили послать к месту кораблекрушения комиссию. Которая к своему изумлению обнаружила целую деревню, нигде не числящуюся и населённую бывшими матросами затонувшего корабля, переженившимися на местных девках и заведших семьи и хозяйства.
А в центре деревни стоял здоровенный сарай, где в полной неприкосновенности хранилось казённое добро с погибшего транспорта!
Удивлённые чиновники отбыли обратно в Санкт-Петербург и представили начальству соответствующий доклад о невероятном событии.

Через 10 (десять!) лет в бумагах канцелярии этот доклад был найден и подан, наконец, начальству.
На место выехала новая комиссия, обнаружившая всё то же: разросшуюся деревню, изрядно постаревших матросов и сарай с казённым добром... в неприкосновенности...

Самым последним документом, найденным в архивах, был повторный доклад. Видать, на этот раз о транспорте, матросах, деревне и добре забыли уже навсегда.

По материалам книги В.Шигина "Призрак на вахте"

[Сыромятников Борис]

Дед записал почти анекдотичный случай, рассказанный ему отставным ген.-майором по Адмиралтейству Н.Н. Беклемишевым:
«Ломен, будущий флаг капитан его величества и Баранов, будущий Нижегородский губернатор, будучи мичманами, ухаживали за одной актрисой Ораниенбаумского театра, очень любимой публикой. В один вечер она согласилась ужинать с ними после спектакля.
Пьеса, в которой она участвовала, была последней, и публика бесконечно вызывала свою любимицу. Ломен возмутился, что желанный ужин так долго откладывается, пошел на сцену, спустил штаны. Баранов поднял занавес и восторженная публика вместо любимой артистки увидела мичманскую задницу. Поднялся скандал, составили протокол, мичмана убежали.
Утром Ломен явился морскому министру, которым был Краббе. «Позвольте доложить произошедший со мной случай», сказал бойкий мичман. Доложил. Министр расхохотался:
– Ты так этим дуракам жопу и показал?
- Так и показал, в.пр.
- А они что же?
- Они рассердились.
- Ну ладно, поезжай в Кронштадт и скажи, что я тебя посадил на двое суток под арест.
Краббе поехал к государю и доложил ему о подвиге мичмана. Изволили смеяться.
Когда Ораниенбаумский полицмейстер представил свой протокол, ему ответили, что Государю об этом деле известно и что мичман уже наказан.
Слышал 29 XII 30 от Н.Н.Б.»