Последняя загадка подпоручика Пахтусова

На нее нет ответа.

Сегодня мы можем лишь строить отдельные версии

А КАМЕННОМ надгробии высечено изображение парусного корабля и слова: «Новая Земля», «Берег Пахтусова», «Карское море». А чуть ниже сделана надпись: «Корпуса флотских штурманов подпоручик и кавалер Петр Кузьмич Пахтусов умер в 1835 году седьмого дня, отроду 36 лет, от понесенных в походах трудов и д... о...»

Что скрывается за последними двумя буквами - неизвестно. Сегодня мы можем лишь гадать или же, обратившись к известным фактам биографии Петра Кузьмича, строить версии. 

Любовь кантониста

Отец Петра Пахтусова родом из Вологодской губернии, в свое время был «отдан в солдаты» и назначен служить в Кронштадт, где, проявив немалые старания, выслужился до чина шкипера 12-го класса. После выхода в отставку, уже будучи семейным человеком, Кузьма Пахтусов вернулся на родину. В Кронштадте в 1800 году у него родился сын Петр. Однако вскоре, когда мальчику едва исполнилось 8 лет, он лишился отца и вместе с матерью практически остался без средств к существованию.

Семья переехала в Архангельск, где мальчик стал обучаться грамоте. Как описывают биографы Петра Пахтусова, он «собирал щепу на верфях Соломбальского Адмиралтейства, которая шла для домашнего обихода, а частью писарям, у которых на нее выменивались учебные принадлежности».

По просьбе матери Петр был принят в сиротскую школу, переименованную впоследствии в школу кантонистов, то есть солдатских детей, которые с момента своего рождения, благодаря такому родству, как бы числились за военным ведомством. Способности подростка, как и его тяга к морю, были замечены, и вскоре, в 1816-м, на одном из военных судов, уходивших из Архангельска в Кронштадт, его отправили учиться, на сей раз - в штурманское училище. Его юный Пахтусов окончил через четыре года, получив чин унтер-офицера.

Неведомые острова

За этим событием последовал обратный путь - из Кронштадта в Архангельск, и на этот раз морем - на военном корабле. В Архангельске новоиспеченный штурман поступил в экспедицию под командованием штурмана 12-го класса Иванова, которая занималась исследованиями восточного побережья Баренцева моря и устья реки Печоры. После этого офицер Пахтусов перешел в другую экспедицию - штурмана Бережных. Его люди исследовали уже западную часть того же побережья. К этому же времени относится и первое знакомство будущего исследователя Арктики с практическими знаниями местных поморов, которые вели активный промысел рыбы и зверя на Новой Земле. Эти острова к началу XIX века были еще крайне мало изучены, и сама идея Пахтусова исследовать их побережье совпала по времени с устремлениями русского Морского ведомства обратить внимание на восточное побережье Новой Земли.

В 1929-м Петр Кузьмич предложил свой проект экспедиции. И хотя он был утвержден, по разным причинам экспедиция не состоялась. Одной из причин было отсутствие финансовых средств.

Идею удалось осуществить лишь в 1832-м, когда один из самых известных и удачливых архангельских предпринимателей Вильгельм Брандт поддержал исследователей. В Арктику были снаряжены сразу две группы: лейтенанту Кротову поручалось разведать морской путь к устью Енисея, а подпоручику Пахтусову - опись восточного берега Новой земли.

Интересна в связи с этим запись, которую делает Петр Пахтусов в своем дневнике: «Исполнение таким образом давнишнего моего желания привело меня в восторг. Заботы и физические труды, неизбежные в сборах в такую дальнюю дорогу, казались для меня легкими. Я чувствовал себя здоровее и веселее, чем когда-либо...»

Заботы и физические труды и в самом деле только казались легкими. Именно тяготы экспедиционной жизни, постоянные, как мы сегодня говорим, экстремальные ситуации, в которые неизбежно попадал арктический путешественник в те годы, предопределили дальнейшую житейскую сторону судьбы Петра Пахтусова.

Две долгих зимовки

Первая экспедиция к Новой Земле длилась практически год. Была и тяжелая зимовка, после которой исследователи вернулись в Архангельск с чрезвычайно важными результатами. За свои труды, хотя и совершенные на частной службе (экспедицию финансировал предприниматель), Петр Кузьмич был удостоен ордена Святой Анны III степени.

Итоги первого похода убедили и государственных чиновников в перспективности изучения восточного побережья Новой Земли. Морское ведомство после этого снарядило вторую экспедицию к заполярному архипелагу на специально построенных в Соломбале судах - «Кротов» и «Козаков». Исследователи покинули Архангельск в июне 1834 года, а вернулись лишь через четырнадцать месяцев, если быть точным, - 7 октября 1835 года.

Труды и лишения арктических путешественников описаны в дневниках Пахтусова и представляют собой своего рода письменный памятник мужеству и упорству русских людей, которые наперекор жестокой стихии не просто выживали на необитаемых пространствах, а добывали ценнейшую информацию для географов и мореплавателей. Уже в те годы эти материалы были высоко оценены самыми взыскательными учеными.

Суровый климат, непомерный, изнурительный труд - все это сказалось на здоровье многих членов экспедиции. Не стал исключением и ее начальник. Всего-то месяц жил Петр Кузьмич после своего возвращения с Новой Земли. Как сказано в его официальной биографии, «после двухнедельных тяжких страданий 7 ноября 1835 года его не стало».

Правду, ничего, кроме правды...

Так что же скрывается за таинственными буквами на надгробии Пахтусова?

Известно, что после смерти Петра Кузьмича осталось его семейство - жена, сын и две дочери. К слову, в конце 80-х XIX века они еще были живы. Сын Николай, подпоручик в отставке, доживал свой век в Петергофе, где имел свой дом. Дочь Александра, вдова губернского секретаря Погорелова, жила в Кроштадте, а вторая дочь - Клавдия - жила в Петербурге. Обе дочери проживали в бедности, получая за отца годовую пенсию в 33 рубля и пособие от Морского министерства в 150 рублей.

Загадочные буквы «д» и «о», по объяснению большинства исследователей могут означать... «домашние огорчения». Петра Кузьмича Пахтусова, который уже больным человеком вернулся с Новой Земли, «добило» семейное обстоятельство. Перед отъездом в экспедицию он вручил своей жене конверт с деньгами, которые были накоплены им с огромным трудом. При этом Петр Кузьмич якобы настоятельно просил жену не вскрывать конверта до его возвращения или же получения известия о его гибели. Однако супруга Пахтусова по своей ветрености в отсутствие мужа растратила все деньги...

Есть и те, кто считает, что Пахтусова сгубило известие о неверности жены. Однако и в этом случае можно сказать - «от домашних огорчений».

В пользу этой версии говорит и обстоятельство, подмеченное современниками, хорошо знавшими Петра Кузьмича. Всем им он был известен не только своими трудом, трудолюбием, смелостью, решительностью, даже горячностью, но и веселым нравом и любезностью... А сразу же после возвращения из экспедиции Пахтусов резко изменился характером и сделался до крайности раздражительным.

Что же повлекло скоропостижную смерть сравнительно молодого человека или что именно приблизило ее, мы, верно, никогда не узнаем.

В октябре 1886 года в Кронштадте было совершено освящение памятника знаменитому арктическому исследователю, на постаменте которого отлиты слова: «Польза. Отвага. Труд». Тогда же в одной из газет появились строчки: «Память и честь подобным деятелям более почтенна и плодотворна, чем даже великим воителям и государственным мужам».

Геннадий ЗАХАРОВ, газета "Корабельная сторона" от 14 июля 2004 г