Company Logo

Реклама

.....

Читайте еще

Первый в небе Арктики

Первый российский полярный летчик Я.И. НагурскийУже долгое время не подавала никаких вестей полярная высокоширотная экспедиция, возглавляемая старшим лейтенантом Г.Я. Седовым. К началу 1914 года в печать просочились слухи о том, что корабль экспедиции — «Св. Фока», видимо, раздавлен льдами, а ее участники либо погибли, либо вынуждены зимовать где-то к югу от Земли Франца-Иосифа и западнее берегов Новой Земли.

Для поисков пропавшего «Св. Фоки» снарядили спасательную экспедицию, которой предлагалось выяснить также судьбу других затерявшихся полярных исследователей: Брусилова, Русанова и их спутников.

Предстояло тщательно обследовать обширный район Арктики, те места, где, как предполагалось, можно было встретить если уж не саму экспедицию Седова, то хотя бы следы ее.

 

Полярное лето коротко. За арктическую навигацию трудно подробно осмотреть и прибрежную линию Новой Земли, и прилегающие острова, и проливы между ними. Справиться с такой нелегкой задачей мог бы только гидроплан, способный садиться на сушу, на лед и на воду. Но опыта таких полетов над Арктикой не было, не было и приспособленного самолета. Предстояло найти храброго и опытного летчика, готового выполнить столь ответственное поручение.

 

Выбор пал на военного летчика поручика Нагурского, который охотно принял предложение участвовать в спасательной экспедиции.

Ян Иосифович Нагурский сам выбирал летательный аппарат и после недолгих споров остановился на гидроплане Мориса Фармана. Летно-технические данные самолета, считавшегося по тем временам первоклассной машиной, с нынешних позиций, конечно, были очень низки. Главные данные аппарата таковы: мотор Рено в 70 лошадиных сил; охлаждение мотора воздушное; грузоподъемность 300 килограммов, скорость около 100 верст в час.

Самолет смонтирован и готов к полету

24 мая 1914 года летчик Нагурский прибыл в Париж, чтобы лично наблюдать за постройкой гидроаэроплана, а также изучить детали мотора и потренироваться в полетах на самолете этого типа.
К 14 июня гидроаэроплан был готов. Его упаковали в 8 ящиков и доставили в порт Александровск на Мурмане, там стояли суда «Грета» (на ее борту был начальник спасательной экспедиции капитал 1-го ранга Ислямов) и «Печора».

Ящики с гидропланом перегрузили на «Печору», туда же перешел и Нагурский вместе со своим мотористом, матросом Е. Кузнецовым. 31 июля «Печора» вышла в сторону Крестовой Губы на Новой Земле, где предполагалось разместить базу полетов.

Неприветливо встретила Арктика участников экспедиции. Тяжелые облака низко зависли до самого горизонта, ледяные волны беспрерывно обрушивались на корабль. Но уже 3 августа пароход благополучно прибыл к цели. На берегу тотчас же начался монтаж гидроаэроплана. Работы велись в тяжелых условиях на совершенно необжитом, каменистом и открытом всем ветрам берегу, в тумане, часто под дождем и снегом. Однако, несмотря ни на какие трудности, сборка аппарата прошла успешно и в полночь 7 августа гидроаэроплан был окончательно смонтирован.

Сборка самолета Нагурского в Крестовой губе

Двух небольших пробных полетов оказалось достаточно, чтобы отрегулировать мотор, испытать конструкцию летательного аппарата. И вот настал долгожданный исторический момент — в небе Арктики зарокотал мотор первого в мире самолета, проникшего в высокие полярные широты. Летчик Нагурский с пассажиром-наблюдателем матросом Кузнецовым вылетели осматривать западный берег Новой Земли. Летели, ориентируясь только по компасу и очертаниям берегов Новой Земли. Вскоре с севера зловеще потянулись густые, низкие облака, берегов не стало видно, тут же, как нарочно, вышел из строя заводской компас — положение становилось критическим. Выручил морской шлюпочный компас, который Нагурский случайно захватил с собой.

Более часа летели в сплошном тумане, а когда облака начали редеть, невдалеке стали вырисовываться очертания Горбовых островов. Ледяные торосы, глыбы льда не позволяли совершить посадку, пришлось лететь дальше до мыса Литке. И здесь ледовая обстановка не способствовала посадке. Повернули обратно, в сторону Панкратьевых островов — к месту последней зимовки Седова. Здесь тоже были сплошные ледяные торосы и туман. Лишь возле мыса Борисова отыскали более менее благоприятное для посадки место. Весь полет продолжался 4 часа 20 минут, за это время самолет преодолел примерно 420 верст на высоте от 800 до 1 ООО метров.

Вдоль всего побережья острова тянулись гряды торчавших из воды камней, поэтому подрулить к берегу не удалось. При посадке гидроплан зацепил левым поплавком за камень. Пришлось подтягивать самолет к берегу, стоя в ледяной воде. Потом, надежно укрепив самолет, отважные воздухоплаватели развели на берегу большой костер из плавника. Обогрелись и быстро уснули, видно, сказалось нервное напряжение и сильное переутомление.

Проснувшись, они увидели на горизонте корабль, и выстрелами из ракетницы стали привлекать внимание к себе. Скоро их заметили. Судно, это была шхуна «Андромеда», которая тоже входила в состав спасательной экспедиции, приблизилось к острову.

На борту «Андромеды» был запас бензина и масла, взятый специально для нужд самолета.

Закончив необходимый ремонт и заправив самолет, ранним утром 9 августа Нагурский с Кузнецовым полетели опять на север для повторного осмотра берега. По просьбе капитана «Андромеды» намечалось еще провести ледовую разведку у Горбовых островов. Туда же должна была подойти и шхуна, чтобы оборудовать склад провизии, специально предназначенный для потерпевших бедствие арктических экспедиций.

Погода благоприятствовала полету: в голубом небе холодное солнечное сияние, на море — штиль. В 6 часов 30 минут утра гидроплан благополучно приводнился у Архангельской губы. К вечеру сюда подошла шхуна «Андромеда». В каюте Нагурский доложил результаты ледовой разведки, которые, однако, не порадовали: проливы Горбовых островов забиты льдами, пройти туда «Андромеда» не сможет.

На другой день, который едва не стал последним для гидроплана, разразился сильнейший шторм. Лишь 12 августа представилась возможность совершить небольшой полет для осмотра Горбовых островов. Здесь Нагурский увидел, что шторм разогнал льды и путь шхуне свободен.

Карта полетов Нагурского

Штурман «Андромеды» Поспелов хотел лично проверить ледовую обстановку. Он поднялся в воздух вместе с Нагурским. Этот полет едва не закончился трагически — в воздухе сломался мотор. Нагурский хладнокровно совершил вынужденную посадку в районе Архангельской губы.

... Трижды пришлось разбирать и собирать мотор, прежде чем удалось устранить все неполадки. 19 августа к месту посадки подошла шхуна «Грета», которая успела побывать и обследовать южное побережье Земли Франца Иосифа. Начальник экспедиции сообщил, что, по имеющимся у него сведениям, «Св. Фока» следует в сторону Белого моря и, вполне возможно, находится где-то недалеко от Новой Земли. Необходимо было максимально ускорить ремонт. Работали практически без сна и отдыха. 30 августа удалось поднять самолет в воздух. Нагурский полетел на запад в открытое море.

Дул свежий встречный ветер, пролетев более 100 верст на запад, Нагурский повернул в сторону мыса Литке, а от него к Панкратьевым островам. Лишь к вечеру гидроплан вернулся к шхуне «Грета». «Св. Фоку» Нагурский так и не увидел.

Полет позволил определить ледовую обстановку, которая была крайне неблагоприятна — приближалась сплошная ледяная полоса.

Времени на раздумья не оставалось. Нагурский вместе с Кузнецовым полетели на юг в Крестовую Губу, где их ожидал пароход «Печора». С каждой минутой погода портилась, задул западный ветер, видимость ухудшилась, ориентиров в полете не было, самолет очень скоро сбился с курса. И лишь когда немного прояснилось, Нагурский заметил внизу Новую Землю, а вдали на востоке виднелось уже Карское море.
Встречные сильные порывы ветра трясли и кидали самолет, скорость резко упала, возникла угроза оледенения. С трудом и риском удалось добраться до Крестовой Губы, где ожидал пароход «Печора».
Немного времени заняла разборка гидроплана, его упаковка и погрузка. 10 сентября пароход прибыл в Александровск на Мурмане.

Так началось авиационное освоение просторов Арктики.

Отчитываясь о своих полетах, Нагурский писал так: «Летать в арктических странах хотя и тяжело, но вполне возможно, и авиация в будущем может оказать гидрографии большую услугу ... при рекогносцировках льдов, в открытии новых земель, нахождением и нанесением на карту подводных преград, препятствующих судоходству. С высоты хорошо видны все рифы, банки, отмели». Уже тогда Нагурский правильно считал, что в освоении Арктики, в научно-исследовательских работах, проводимых в высоких широтах, в осуществлении давней мечты полярных исследователей всего мира о достижении Северного полюса важнейшую роль будут играть самолеты. «Авиация, — утверждал он, — как колоссально быстрый способ передвижения, есть единственный способ для разрешения этой задачи».

В 1956 году И. И. Нагурский приезжал из Польской Народной Республики, где он живет с 1919 года, в Москву и выступал в Центральном доме авиации с воспоминаниями о своих полетах.

В заключение хочется привести слова, сказанные в 1914 году первым биографом Нагурского М. Е. Жданко, по материалам которого написана эта статья: «... нельзя не сказать с отрадным чувством для русского человека, что не только на поприще мореходства, как с целью промышленной, так и с целью научной, но и на поприще авиации в высоких широтах полярных стран первенство принадлежит русским людям: русским поморам-промышленникам, русским гидрографам и, наконец, русскому же офицеру-летчику».

 Кандидат экономических наук М. АДЖИЕВ "Наука и жизнь" 1974 №9

 

Погода на Новой








200stran.ru: показано число посетителей за сегодня, онлайн, из каждой страны и за всё время

Реклама

.....

Где-то на Новой Земле



Катамараном на Новую Землю Поддержите наш сайт Новая Земля — военная земля

2011-2023 © newlander home studio