Тройная радуга

В 1976 году мне удалось устроиться на геологическую съемку на Новой Земле. Благодаря покровительству моих опытных коллег Н.А. Борщевой и А.В. Зизы меня взяли на полевые работы из института в Арктическую экспедицию. Хотя новый начальник экспедиции мне сразу же срезал 20 рублей зарплаты (зачем молодым специалистам много платить?), но все равно это была удача. Потому как я уже начала потихонечку киснуть на обработке чужих данных и корректировке отчетов. До этого я уже имела опыт геологической съемки, так как все три мои производственные практики (в Якутии и на Дальнем Востоке) были с ней связаны. В итоге я не почувствовала себя неопытной, а по промывке шлихов оказалась самым большим специалистом. Это была моя фишка.

Мне все нравилось: и маршруты, и обсуждение карт, и отсутствие комаров на Новой Земле.

Однажды, уже к концу сезона, нас – двух геологов, Татьяну и меня, и одного техника забросили с заданием изучения довольно большого участка. На две маршрутные пары. Но нас было трое.

Татьяна как старшая сразу же стала планомерно окучивать вершины, где описывала свои любимые интрузивы. Но нас поджимали сроки, а моя работа стояла. Мне следовало провести отбор образцов в долинах ручьев, промыть шлихи и описать основные разрезы. Я ходила хвостиком за Таней, помогала ей отбирать образцы и ныла, а она каждый день обещала мне, что завтра обязательно спустимся к ручью и пойдем моим маршрутом. Ясно же, что по технике безопасности в одиночный маршрут ходить нельзя. Тем более, в тот сезон белые мишки расшалились. Мы регулярно встречали как их следы, так и их самих, как поодиночке, так и семьями. Но достаточно издалека. Почему-то у Татьяны был панический страх перед белыми медведями. Или я была молодая и глупая, но я их не боялась.

На троих у нас была ракетница и все. Я резонно спрашивала, а что мы будем делать, если встретим медведя? Одна радость, что нас трое, разбежимся в разные стороны, кому-нибудь удастся спастись. Еще любили шутить, что, когда медведь соберется вас есть, у вас появится возможность выстрелить ему в пасть из ракетницы.

Однажды мы увидели вдалеке каких-то животных. Они были далеко на другой стороне обрыва и вроде бы беловатого цвета. Татьяна почему-то решила, что это белые медведи. Она взяла у меня геологический молоток и стала бить одним молотком о другой. Опять-таки ходила легенда, что белые медведи боятся звука ударов металла об металл. У нас был один чайник, у которого кто-то прогнул дно, ударяя молотком об него и пытаясь таким образом прогнать умку. История умалчивает, удалось ли это. Но чайник выглядел вогнуто-выгнутым. Качество молотков оказалось весьма плохим, от одного отломился кусочек металла и попал Татьяне прямо на запястье. Сразу же хлынула кровь, и только потому, что у нас собой были чистые носовые платки, удалось сделать перевязку.

Мы уже забыли про медведей, а когда глянули, то наконец-то разглядели, что это было небольшое стадо крупных новоземельских оленей, вожак которых был светлого, почти белесого цвета. После этого я удвоила свое нытье и мне удалось убедить Татьяну, что толку от моего коллективного хождения с ними нет никакого.

На следующий день я пошла в маршрут одна. Взяла рюкзачок с перекусом, бумагой для образцов и шлихов, молоток и лоток и радостно зашагала вниз от нашей "полярной" палатки. Не знаю, кто назвал эту палатку полярной, но у нее не было окна. Вообще. Поэтому, когда нам ее поставили и уехали, мы долго с удивлением ее рассматривали. Погода была относительно теплой и в палатке без окна было и душно, и темно. У меня оказался кусок прочного двойного полиэтилена. Я вырезала в тыльной стороне палатки клапан, вшила туда полиэтилен, так, чтобы можно было откидывать край и мы получили свет и "форточку".

Я спустилась в долину ручья и стало планомерно охаживать намеченные мной заранее точки. Каждый раз, когда я подходила к повороту ручья, я вспоминала Татьянины наставления об осторожности, выглядывала из-за склона, удостоверялась, что медведей не видно, и продолжала маршрут.

Я так увлеклась процессом, что не заметила, как заволокло небо черными, тяжелыми тучами и внезапный ливень меня застал в процессе описания разреза где-то на середине склона. Я скатилась вниз по быстро намокнувшему крутому, как оказалось, склону. Так всегда бывает, пока лезешь наверх, вроде бы и склон не такой крутой, а как вниз спускаться, с удивлением обнаруживаешь, что, спускаясь, вполне можно что-нибудь сломать. У подножья я прихватила свой промывочный лоток и воспользовалась им как зонтом. Вдалеке сверкали молнии, порывы ветра пытались сорвать лоток с моей головы, гром подыгрывал басами для полноты картины. Но надолго такого ливня обычно не хватает, тучки, что бежали с курьерской скоростью по небу, сместились в сторону моря и дождь как внезапно начался, так и внезапно прекратился.

Надо мной распахнулось окно голубых небес и солнце засияло с двойным усердием. Даже показалось, что я где-то на юге, так потеплело. Обидно стало, что купаться в море нельзя. А в той стороне, где сбились в серо-черное стадо облака и тучи, вначале перекинулась через все небо радуга-дуга. Яркая, особенно на фоне черного неба. Вдруг сбоку к ней, на некотором расстоянии выше, пристроилась следующая радуга, но уже в полдуги и тут же появилась четвертинка третьей радуги еще выше. Позже мне приходилось видеть двойные радуги, но тройную видела лишь один раз. И прошла под ней!

Бесконечная тундра, невдалеке дышит море и купол неба, опрокинутый на меня. Было впечатление, что небо держат радуги. Я почувствовала какое-то радостное единение со Вселенной. Подняла руки ладонями вверх, лоток упал на землю, и я стояла, впитывая в себя ощущение бесконечности.

Был у меня шикарный фотоаппарат "Смена" и даже цветная пленка, круто дефицитная, мне удалось сделать несколько фотографий, были слайды, но где они сейчас? Еще четыре дня мы рассекали наш участок по отдельности, полностью выполнив заданный нам объем работы. Подозреваю, что начальство, посылая нас в таком составе, отлично понимало, что нам придется нарушать технику безопасности или сократить объем работ в два раза. Так как все прошло благополучно, медведи обошли нас стороной и, кроме пораненной Татьяниной руки, ничего не случилось.

А победителей не судят.

Очерк Н.П. Кустовой из сборника "Байки и были НИИГА-ВНИИОкеанология"