ОДА МАТЕРИ

Куда бы судьба не умчала,
В какие бы дали и дни —
Мы помним похода начало,
В который ушли не одни.

Начало мы чествуем «детством»,
И «жизнью» зовется поход.
Родители нам по наследству
Оставили имя и род.

Проблемы решая упрямо,
Работая ночью и днем,
Мы только любимую маму
В минуты сомнений зовем.

Ведь мама не выдаст, не бросит.
Ведь мама — простит и поймет.
Ведь мама — ответственность носит,
Как орден, покуда, живет.

Пусть лет нам по—разному много,
По разным нас носит морям,о
Но вечно мы просим у Бога,
Чтоб жизнь он продлил матерям!

НОВОЗЕМЕЛЬСКИМ ЖЕНЩИНАМ

Однажды собраться в дорогу
И планы свои отложить
Такое лишь женщины могут,
С которыми следует жить!

Все дочери, матери, жены,
От близких надолго вдали
В потоке ночей напряженных
Семейный очаг сберегли.

Мужьям эту жизнь посвятили,
Сквозь вьюги безжалостный вой,
Чтоб воины их находили
В метелях дорогу домой.

Любимый со службы уходит,
Когда на дороге темно,
И взглядом усталым находит
Зовущее светом окно.

Он знает, что греется ужин,
Волнуется чья—то душа,
Он верит, что все—таки нужен,
Он терпит, и делает шаг.

Когда тяжело добираться,
Домой через эти снега,
Надежной должна оказаться
Подруги родная рука.

И Вам догадаться не сложно,
Что женщины здесь — по любви.
Без женщины жизнь невозможна
На этом осколке земли.

О ПОГОДЕ...

Под вариант не попадай —
На то и вариант!
На всякий случай запасай
Табак и провиант.
Авось, не встретится медведь —
Хозяин здешних мест.
С ним дела лучше не иметь –
Рассердится и съест.
Здесь море, скованное льдом,
Аэродром — в снегу.
Спасение придет с трудом
В морозную пургу.
Стихия пологом седым
Над островом метет,
И воет, что никто живым
Отсюда не уйдет!
Но есть ответ у нас ветрам
На много дней подряд,
Пока здесь «метео», и нам
Погоду говорят!

СЕВЕРНАЯ ВЕСНА

Снега яблочный хруст под ногами,
И морозной весны аромат.
В прятки лед поиграл с берегами,
А теперь — отступает назад.
Заходящее зимнее солнце
Плавит снег, плавит лед напоследок.
И медведи давно, потихоньку,
По оленьему следуют следу.
В тундре зимы и весны — двойняшки,
И, практически, неразличимы.
Спит земля в сине—белой рубашке,
Как — в тельняшке на теле мужчины.
Скоро птицы помчатся по небу,
Будет солнце сиять – над водой,
Разноцветной землей (а не белой),
Изумрудной укрытой травой.

ПОЛЯРНОЙ НОЧЬЮ

Змейкой по насту вьется метель,
Ветер — двери срывает с петель,
На расстоянии руки — не видно ни зги!
Это такое смешное житье,
Здесь не в чести — суета, нытье,
Ну, а иначе — помрем с тоски,
Поскольку — не видно ни зги!
Северный рядом бродит медведь,
И ничего не боимся ведь,
Видно, медведи — не дураки —
Людям не видно ни зги!
Здесь — поскорей бы душой прозреть,
Да на морозе — воды согреть.
Господи, время не торопи
Тем, кто не видел ни зги!

ОБРАЩЕНИЕ

Когда вокруг шаманит вьюга,
Мы все — зависим друг от друга.
Переживем любой аврал:
Пусть враг идет, стихия воет!
Один на Острове — не Воин,
Хоть даже он и Генерал!

СНЕЖНОЕ

Струится снег, по улице течет,
Взмывает ввысь, и кружится над снегом,
И вьюга начинает свой отсчет,
Чтоб белый свет опять остался белым.

Пустыни снега, снежные моря....
Осколки скал надкусывают небо!
А может, неба нет, и ищем зря?
Никто из нас еще на небе не был.

Не видно ничего. Белым—бело.
Стеклянные игрушки в клочьях ваты...
И все-таки — нам в чем-то повезло!
И все-таки — мы чем-то виноваты?

Седые крыши, кружева метель,
И верится с трудом, что есть оконце…

Через каких—то несколько недель
Настало утро. Выглянуло
Солнце!

НАВСТРЕЧУ СТИХИИ

Посмотрим направо,
Вперед и налево –
Здесь Снежная рядом
Живет Королева!
И к нам посылает
Медведей и вьюгу,
Но мы — только крепче
Плечами друг к другу
Встаем сквозь морозы
И злую пургу
На этом пустынном, седом берегу!
На кромке земли мы,
У Карских ворот,
Теплом – Королеву
Берем в оборот!
Придется уйти ей,
Где холод и лед.
Навстречу стихии
Судьба нас зовет!

ГИМН НОВОЗЕМЛЯНКЕ

Женщина — Новоземлянка!
Особенная порода:
Величественная осанка,
Таинственная природа.
Повенчанная с надеждой,
И недруга встретит шуткой.
Останься такой же нежной!
Останься такой же чуткой!
О, Северная славянка,
Тебя — воспоют народы!
Здравствуй, Новоземлянка,
Летной тебе погоды!

РАЗГОВОР С ОФИЦЕРСКОЙ ЖЕНОЙ

— Ты столько мечтала!
Ты только хотела
Семейного счастья,
Любимого дела.
На северный берег
Холодной земли
Какие метели
Тебя занесли?
— Неведомо где,
С замечательным мужем
Не будем в беде
И достойно отслужим!
Я буду отважной,
Без лишних проблем!
Ведь более важно
Не — где я, а — с кем!

ОПТИМИСТИЧЕСКОЕ

Люди здесь примернее и тише,
Покупных не кушают котлет,
На заборах глупых слов не пишут,
Потому, что здесь заборов нет.
В магазинах нет котлет готовых,
Выбирать не надо колбасу.
Много «плюсов» совершенно новых —
В тундре не наступишь на осу.
Я несу по снегу тела ношу,
Шуба, словно парус на ветру,
Человек природой здесь не прошен,
Брошен вьюгой в снежную пургу.
Купола мерцающих сияний,
Поднебесной, ледяной скалы.
Миражи суровых расстояний
На вершине компасной иглы.
Каждый день нам дарит приключенье.
И пока снега не замели,
Мы имеем важное значенье
На ближайшем полюсе Земли.

ЛИРИЧЕСКОЕ

Опять кругом — непроходимость,
Опять — стихийный беспредел.
Но есть — идти необходимость,
И есть — неотвратимость дел.
Мы даже любим эту вьюгу.
Она нам дарит выходной.
И можно спать тогда супругу
В рабочий день вдвоем с женой.
И можно не ходить на службу,
Или обедать — не в обед.
Нам вьюга укрепляет дружбу
Последней пачкой сигарет.
Нам вьюга укрепляет семьи:
Спасает души сообща,
Объединяя всех со всеми
Кастрюлей теплого борща.
И замирает без движенья
Поток мыслительный во мне,
Когда я вижу отраженье,
Свое в заснеженном окне.
Я прикоснусь к нему рукою...
Я верю, что в беде — спасут,
Ведь настоящие герои
Здесь вахты бережно несут!

ЭСКИЗ

Небо ватным тампоном тумана
Промокает таинственный остров.
Вот и неразличим он на карте —
Маскировка — врагу невдомек:
Где же он, этот остров обмана,
Остров сна и ленивых матросов.
Где метели в июне и в марте,
И — окна своего огонек.
Где же остров, любимый ветрами,
Нерп, ныряющих прочь от медведей,
Разноцветных, пушистых растений
И бродячих голодных собак?
Ведь сюда мы заехали сами,
Обретя этих диких соседей —
В поселении двух поколений,
Погруженном зимою во мрак.

ПОЛЯРНАЯ ВЕСНА

Ветер воет так, что не до сна
Вот она — полярная весна!
Снег танцует, на тропинке — наст,
Но тропинка эта — не предаст!
Потому, что именно по ней,
Может, за отсутствием аллей,
С вахты возвращаются домой
Люди, закаленные Зимой!

ВЫПУСКНИКАМ

Вам довелось окончить девять классов
На острове, открытом всем ветрам.
Не раз подстерегала вас опасность,
Когда ходили в школу по утрам.
Полярной ночью — спать хотелось очень,
Полярный день — бессонницей грозил.
Но нет преград для тех, кто сделать хочет!
Им неудачи — добавляют сил!

Сегодня вы – торжественно и чинно
Себя ведете. Ясность — на душе.
Не мальчики — почти уже мужчины.
Не девочки — а девушки уже,
Подарок этой северной природы.
И вас хранит незримая рука.
Вы память пронесете через годы,
Как отголосок школьного звонка.

***

Мы здесь остались не случайно,
Нам испытаний сладок вкус.
Природа открывает тайны
Тому, кто далеко не трус.
Здесь — каждый человек при деле,
И жизнь идет своим путем.
Нас так воспитывает Север,
Что мы нигде не пропадем.

Жарков Владимир Петрович (1932-1997) — специалист в области ядерных испытаний, участник 52 подземных испытаний ядерного оружия, осуществленных Советским Союзом на Семипалатинском и Новоземельском полигонах, лауреат Государственной премии СССР.

В 1955 году Владимир Петрович окончил электротехнический факультет Пензенского индустриального института. После окончания ПИИ был направлен в КБ-11 Всероссийского научно-исследовательского института экспериментальной физики (РФЯЦ-ВНИИЭФ, г. Саров), с 1968 года — заместитель начальника отделения. С декабря 1957 года Владимир Петрович работал первым секретарем ГК ВЛКСМ г. Арзамаса-16, а с 1963 года он — секретарь парткома КБ-1. С декабря 1970 по 1995 год он работал в должности заместителя начальника отделения по внешним испытаниям и проектным заданиям, возглавлял Госкомиссии по проведению испытаний ядерных зарядов. С 1995 года — ведущий инженер. С 1958 по 1962 год — депутат Городского совета депутатов трудящихся. Соавтор 49 научно-технических отчетов.

Здесь приведены стихи из его книги "И грустно, и смешно ..."

Новая Земля

За Северным полярным кругом
Есть остров Новая Земля,
Где пахарь не идет за плугом,
Хлебами не шумят поля.
Стоят здесь горы не в ливреях,
Их тело - сланец и пирит,
Из них не строят мавзолеи
И путь в метро для них закрыт.
Река Шумилиха - не Лена,
Малышка, горная река,
И там, где летом по колено,
Весною тонут берега.
Не слышим радостного пенья,
Хоть видим в небе птичий клин,
А больше ценим мы терпенье
И хладнокровие мужчин.
Суров и труден Север дальний
Тем, у кого душа слаба,
Но нет прекрасней н печальней,
Чем ты, Белушья Губа.
На берегу Губы поселок,
Где жизнь совсем не благодать:
Не подают нам разносолов,
И дипломатов не видать.
Зато, когда гора вздыбится
От взрыва разноплотных масс,
Трясется в злобе заграница,
Услышав вновь сообщенье ТАСС.
И вправе мы тобой гордиться,
Морской форпост и бастион,
Новоземельская столица,
Простой советский полигон.
1987 г.

Маточкин Шар

Живем мы в Северной Швейцарии,
Где дымкой свинцовой закрыты небеса,
Вдали от всех, на Маточкином Шаре,
Там, где весной бушует дикая краса.
В проливе лед идет сплошным потоком,
И волны грязной пеной плещутся о брег,
Не злой судьбой заброшен и не роком –
По спецзаданью прибыл русский человек.
Когда-то ты была заброшенной землей,
Где не растут деревья, птицы не поют,
Но вот который год осеннею порой,
Мой добрый друг, врастаем в горы тут.
Отсюда не уйдешь ни конным и ни пешим,
Коль не дадут нам адмиралы вертолет.
И, видно, в старину царил здесь только леший,
Да обрывался птиц стремительный полет.
Но мы уйдем, когда настанет время,
Когда мы разожжем в горе большой пожар,
И вечно помнить будут наше племя
Земля Седова и седой Югорский Шар.

Медведь в поселке

В поселок Северный однажды
Проник медведь, как диверсант,
Всю ночь он действовал отважно
И куролесил, как курсант.
 
Проверил бдительность людскую,
Где плохо, что и как лежит,
И эту истину простую
Отменно знал наш "паразит".
 
Он слопал масла ящик целый,
Яичницы наелся всласть,
Оленью тушу так разделал,
Что мясники раскрыли 6 пасть.
 
Он насмерть напугал матроса,
Что охранял с винтовкой склад,
И, словно у родных торосов,
Гольцов у химиков таскал.
 
Трудился Мишенька на славу
Из всех своих медвежьих сил,
Лишь к горнякам не лез он в лаву
Да щебень в скипы не грузил.
 
Мораль поймешь ты за минуту,
Разумным существом рожден:
Тот не получит десять суток,
Кто в книгу Красную внесен.
1987 г.

Письмо

Я получил письмо из дома,
За тыщу верст пришло оно,
Рука, писавшая, знакома
Мне, как любимое кино.

Что дома в целом все в порядке
И жизнь свой продолжает бег,
День начинается с зарядки,
А за окном давно лег снег.

Читают Ильфа и Петрова,
В газете ищут фельетон,
Все девки живы и здоровы
И от родных мне шлют поклон.

Наводят чистоту в квартире,
На воздух ходят погулять,
Всегда глядят «Сегодня в мире»,
Чтоб интеллект не потерять.

Держу в руках листок знакомый,
Источник разных новостей оно
И чувствую себя, как дома,
Как будто съел домашних щей.

И сердце радостней забьется,
И кровь сильнее побежит,
Душа поет, душа смеется,
Работать хочется и жить.

Пишите, милые, пишите,
Ведь мы так ждем ваш писчий глас,
Обрадовать людей спешите,
Что вы всечасно ждете нас.

Ведь, если бы вы только знали,
Что значат письма вдалеке,
Вы нам бы каждый день писали
И спали с ручкою в руке...

Домой

Опять к нам не добрался вертолет,
Теперь он уж не прилетит за нами,
Как будто нам на грудь взвалили гнет
И мы сидим с потухшими глазами.

Свинцовой тучей дразнится Норд-Вест,
Убогий месяц скалится рогами,
За сотни верст нет никого окрест
И лишь Америка под нашими ногами.

Ломая льды, к нам «Яуза» спешит,
Московской речкой транспорт наш зовется,
И верим мы, что к нашенской глуши
Он как-нибудь, но все-таки прорвется.

Но мне плевать, что не устроен быт,
Что я зарос, как хиппи, волосами,
Я научился терпеливым быть,
Хоть иногда бушую, словно пламя.

Да, Север делает из нас людей,
Готовых быть за все всегда в ответе,
И все ж главнейшая из всех идей
Мир укреплять на нашем хрупком свете!

Так в путь, друзья, скорее в экипаж,
Не будут дома нас встречать цветами,
Суров и труден жалкий жребий наш,
Но мы его ведь выбирали сами.

В горах

Погода этих северных широт
Напоминает мне капризную девчонку:
С утра сиял от солнца небосвод,
К обеду - туч лохматых хоровод,
А к ночи сильный дождь ударил звонко.
И очень редко в это время года
Денек погожий можно отыскать.
На этот раз - отличная погода,
Как-будто от души сама природа
Звала нас в горы погулять.
Мы вчетвером идем к вершине,
Что возвышалась рядом с городком.
Прогулка в горы - не езда в машине,
Когда несешься, развалясь в кабине,
Совсем иной "табак", когда идешь пешком.
Альпийский луг забылся в дреме чуткой,
Во мхе воды хрустальная слеза,
И голубели ярко незабудки,
Похожие на детские обутки,
И дочерей любимые глаза.
Наш путь наверх совсем не устлан розами:
Устав, брели мы, чуть дыша, среди скал
И с камня на камень взбирались, как козы,
Стремясь в поднебесье, где ветер да грозы,
И вот, наконец, совершили привал.
Пред нами бесподобная картина:
Внизу, словно чаша, синеет пролив,
А по краям вершин застывшая лавина
Торчит из облаков наполовину
И редкой красоты Шумилихи разлив.
В горах могучих ледники сверкали
Своею девственною белизной.
На небе облака гурьбою пробегали,
Они, как бабочки веселые порхали
Средь нив, цветущих раннею весной.
А за спиною вид совсем иной:
В скале чернел зияющий провал,
Он создан человеческой рукой,
Когда во чреве гор осеннею порой
Искусственный вулкан безумно бушевал.
Вершина трещинами начисто разбита,
Лежит гряда расплавленных камней,
Какая силища была горою скрыта
И никогда не будет позабыто,
Что в ней ковался меч страны моей.
Здесь красота и разрушение,
Как две сестры, стоят на высоте,
Наш труд свое находит завершение,
Науки проверяется решение
Победой в дерзновеннейшей мечте!
1971 г.

Дожди

На гребнях скал, угрюмых, многотонных,
Повис туман густою пеленой,
Вторые сутки нудно, монотонно
Идут дожди над Новою Землей.
А я люблю грозу в начале лета,
В могучих облаках сверкнут зарницы,
Гром прогремит, и кажется, что это
Пророк Илья летит на колеснице,
Ручьи звенят в своем игривом беге,
Расцветит небо радуга-дуга,
А по дорогам заскрипят телеги,
Спешащие на пряные луга.
Земля моя проснувшись утром рано,
Умылась чистою хрустальною водой,
И словно в дивной сказке стала
Красавицей прекрасной, молодой.
Дожди напоминают жизнь людей на свете,
Судьбу свою нельзя нам обмануть:
Одним всю жизнь сияет многоцветье,
Другая жизнь - одна сплошная муть.
1971 г.

Пурга

Опять Москва нам не дает "погоду",
Хотя, как будто, ветер дует в цель,
Но ветродуй наш Александр Заброда
Не может пересилить Израэль.
А на дворе пурга взбесилась,
Все кануло в кромешной мгле,
Природа, видно, оскорбилась
За недоверие к себе.
Свирепый шторм нас в снег сбивает
Своим пудовым кулаком,
Вокруг сугробы наметает
И воет тонким голоском.
Миллион снежинок, словно стрелы,
Вонзаются в мое лицо,
Бредешь и чувствуешь, как тело
Вдруг превращается в кольцо.
Один во всем подлунном мире
Поселок борется едва,
Лишь слышно, как звучит в эфире
Сигнал тревоги: "Вьюга-два".
Но люди здесь прочнее стали
И много тверже, чем алмаз,
За четверть года мы узнали,
Кто мы и что сильнее нас.
Ни вахты долгой ожиданье,
Ни долговременный отрыв,
Нас не согнули, не сломали,
Не погасили наш порыв.
Ну, а сейчас домой мы рвемся,
Чтобы обнять своих родных.
И над стихиями смеемся,
Поскольку мы сильнее их.
Так здравствуй, дом родной, желанный!
Счастливейший из всех людей
К тебе спешу, так долгожданный,
Из края белых медведей.
1987 г.

Смерть испытателя

Четверку на ледник забросил вертолет,
Парней в расцвете лет и сил,
Здесь жизни нет, кругом лишь снег и лед,
Да ветер белой чайкой голосил.

Заданье получив на пару дней,
Забрав палатку и запас еды,
Работала в горах команда из парней,
Не зная, что стоит на краешке беды

Беда пришла, никто ее не ждал,
Туман ледник окутал до подножья,
Пронесся шторма грозный вал,
И ливень превратил дороги в бездорожье.

Промокло все до нитки, до костей,
Продукты кончились, огонь не ест поленья,
И пульсом билась мысль парней:
Что сделать им для своего спасенья.

Царило в городке ненужное терпенье –
«Погода прояснит, слетаем на ледник»,
Забыли все, что помощь, как мгновенье:
Чуть запоздал и человек погиб.

Они решили пробираться сами,
Никто из них не думал умирать,
Шли, падали и вновь вставали,
Вставали, шли и падали опять.

Один добрался до жилья людей.
Двоих спасла команда запоздавшая,
Последний, самый слабый из парней,
Остался без вести пропавшим.

Его искали долго и упорно.
Куда он делся, парень молодой?
И вот нашли, лежащего покорно
В воронке, грязной залитой водой.

Лежал покорно, но судьбе не покорился,
За жизнь боролся он, пока хватило сил.
Над ним туман, как флаг победный, вился
Да ветер гимна звуки разносил.

И смерть его была немым укором
Всем нам, кого в бреду он звал,
Кто больше пробавлялся разговором,
Когда он жизнь терял на фоне скал.

На гроб его положим ветку мирта,
Молчаньем память его чтим,
За испытателя поднимем кружку спирта,
За то, что он, как мы с тобою, был.