О моей службе на Паньковой земле

Родился я 21 мая 1940 года в городе Рассказово Тамбовской области. Здесь же в 1957 году окончил среднюю школу. После школы поступил в техникум в Тамбове, по окончании которого в 1959 году стал работать на Тамбовском механическом заводе.

В июне 1961 года был призван в ряды Вооруженных сил, направлен сначала в Северодвинск, а оттуда на штабном корабле "Эмба" (бывший грузопассажирский финский пароход ледового класса) – на Новую Землю. Конечным пунктом нашего маршрута была Белушья Губа – поселок на берегу бухты в юго-западной части Южного острова архипелага. К началу 1960-х годов его уже основательно обустроили, были введены в эксплуатации дизельные электростанции, теплоцентраль, водонасосная станция, завершено строительства Дома офицеров флота, стали строиться кирпичные дома и казармы.

По прибытии нас определили в экипаж щитовую казарму с кубриками, где стояли двухъярусные кровати, каптеркой, Ленинской комнатой, умывальником и сушилкой. Туалет был на улице. Стали осваивать азы военной службы. Учились ходить строем, в том числе на прием пищи, обращаться с оружием, познакомились с требованиями уставов, читали, старались выучить наизусть текст военной присяги. Здесь же произошло мое первое знакомство с природой, животным и растительным миром этого замечательного края Арктики. Издали довелось видеть белого медведя. Первое время к концу дня уставал, но спать не хотелось, так как даже ночью на улице было светло. Потом постепенно втянулся в новый для себя ритм. К приему присяги готовились тщательно, гладили форму, до блеска чистили бляхи и ботинки. После принятия присяги, в конце июля, на эсминце проекта 30-бис был направлен на постоянное место службы в войсковую часть 90214.

Голубчиков Вячеслав Александрович – капитан в отставке. Ветеран ПОР. На Новой Земле проходил срочную службу (старшина 1-й статьи, старший специалист секретного отдела) в 1961-1964 годах в войсковой части 90214 Государственного центрального полигона № 6 МО СССР, дислоцировавшейся в южной части полуострова Панькова Земля на северном побережье губы Грибовая. Принимал участие в испытаниях ядерного оружия, проводившихся на Новой Земле в 1961–1962 годах Очерк из сборника воспоминаний Наша Новая Земля. Книга первая.

Для многих номер этой части ассоциируется с поселком Северный на берегу пролива Маточкин Шар. В период моей службы часть находилась в поселке командного пункта управления (КПУ) воздушными испытаниями в южной части полуострова Панькова Земля, на северном побережье губы Грибовой. Боевой поле (зона Д) на полуострове Сухой Нос было на расстоянии от нас порядка 100 км. Что собой представлял этот поселок? По функциональному назначению он состоял из двух частей: специальной (режимной), жилой и хозяйственной. Вход в режимную зону, обнесенную двумя рядами колючей проволоки, был по пропускам. В двух бетонных бункерах, углубленных в землю и обвалованных щебнем и гравием, находилась измерительная аппаратура, приборы автоматика, средства связи. Перед западным бункером были расположены две металлических вышки с регистрирующей аппаратурой (их можно увидеть на фотографии с вертолета, сделанной в 2013 году), еще одна – позади него (на фотографии её нет). С тыльной стороны этого бункера находилось одноэтажное здание, в нем тоже была различная аппаратура.

Жилая и хозяйственная зона занимала значительно большую площадь, чем режимная, здания в ней располагались по обе стороны пересекающей её дороги. С ближней к береговой черте губы Грибовой стороны были две казармы, электроподстанция, котельная, склады, баня, базовый матросский клуб, прачечная, автопарк, с другой – камбуз (столовая), двухэтажная гостиница, автомастерские. На границе жилой и режимной зон дорога раздваивалась, одна уходила к причалу, другая, через вертолетную площадку, к метеостанции. На удалении около 5 км от части была металлическая взлетно-посадочная полоса длиной 320 метров для самолетов Ан-2. До неё добирались на гусеничных транспортерах (ГТС).

Наша часть предназначалась для обеспечения работы командного пункта управления, подготовки и проведения испытаний в Северной зоне. Период 1961–1962 годов на полигоне был самым интенсивным по частоте проведения воздушных испытаний, было произведено 59 ядерных взрывов. Численность личного состава войсковой части 90214, непосредственно участвовавшего в обеспечении специальных работ, по штату составлял около 100 человек. Из них человек 10–12 – командного состава и 85–90 – военнослужащие срочной службы (срочники). Срочниками в части были укомплектованы должности радистов (связистов), электриков, водителей-механиков, специалистов тыла, метеоспециалистов, специалистов, обеспечивающих жизнь и деятельность поселка. Штатный личный состав повседневно обеспечивал работу всех объектов в суровых условиях Арктики.

В период подготовки и проведения ядерных испытаний численность военнослужащих и гражданских специалистов увеличивалась до 300 человек. Прибывали представители Минсредмаша, Министерства обороны, ВМФ, различных институтов, называвшихся тогда "почтовыми ящиками", испытатели опытно-научной части полигона.

Пройдя курс первичной подготовки, после соответствующей проверки и получения допуска я был направлен в секретный отдел. Служба на этом участке требовала высокой ответственности, четкости, пунктуальности и оперативности, особенно в периоды проведения испытаний. После каждого ядерного взрыва в секретку доставлялись контейнеры с материалами регистрации. Они мною опечатывались, оформлялись как секретный материал, затем фельдъегерской почтой переправлялись Белушью Губу для расшифровки. Доставку осуществляли Ан-2, наверное, лучшим самолетом того время для суровых условий Арктики. Данная работа оперативно проводилась в любое время суток. Все понимали важность задачи, поэтому своевременность её выполнения не обсуждалась. Это был наш вклад в создание ядерного щита Родины. При отправке почты я часто видел капитана 2-го ранга Левченко Сергея Гордеевича, был уверен, что он руководит организацией фельдъегерской связи. Как выяснилось впоследствии (из книги "Ядерный архипелаг"), это был офицер опытно-научной части. И, кстати, сын адмирала Левченко Гордея Ивановича, во второй половине 1950-х годов — заместитель главнокомандующего ВМФ.

Когда производились взрывы мощностью более 5–10 мегатонн, личный состав части либо укрывался в защитных сооружениях, либо на кораблях выходил в открытое море. Это позволяло обезопасить людей от воздействия поражающих факторов ядерного взрыва. Зараженность местности определялась с помощью дозиметрических приборов. Каких-то мер защиты, кроме дезактивации в виде смывания твердых частиц (пыли) с одежды и открытых участков тела, не было. Могу сказать, что бывали случаи превышения допустимых норм радиации, но в силу своего возрасты тогда о последствиях мы не задумывались.

В 1961–1962 годах командиром войсковой части 90214 был капитан 2-го ранга М.В. Гориславец. Всегда выбритый, подтянутый, строгий, требовательный прежде всего к самому себе и только потом – к остальным. Пользовался непререкаемым авторитетом у личного состава части, был на хорошем счету у командования полигона. В своих воспоминаниях начальник полигона генерал-лейтенанта Кудрявцев Гавриила Григорьевич (1959–1963 годы) отмечает Гориславца как одного из лучших командиров частей. Когда он убывал к новому месту службы, мы провожали его со слезами на глазах.

В 1962 году командиром нашей части был назначен капитан 1-го ранга Г.И. Петропавловский – участник Великой Отечественной войны. В составе Волжской военной флотилии он принимал участие в обороне Сталинграда. Геннадий Иванович стал тогда самым молодым капитан лейтенантом на Волжской флотилии, а затем и самым "юным" капитаном 3-го ранга на Балтике. Он умело организовывал боевую и специальную подготовку личного состава в повседневной деятельности, а также выполнение поставленных задач при проведении испытаний.

Офицеры части после испытаний отмечались государственными наградами, поощрялись командованием Северного флота и полигона. Многие имена и фамилии уже стерлись в памяти, поэтому перечислю тех, кого помню: заместители командира подполковник Бочкарев, капитан 2-го ранга Улановский, инженер-капитан-лейтенант В. Черняк; начальник командного пункта автоматики капитан 3-го ранга Смирнов; начальник метеослужбы капитан Нятин; начальники медицинской службы капитаны Никитин, Станислав Рохлин; врач-специалист лейтенант Валерий Прохоров; начальник интендантской службы майор Федор Сотов. Старшины и матросы, как правило, поощрялся начальником полигона или командиром части. Наиболее высоко котировался краткосрочный отпуск с выездом на Большую Землю.

После завершения экспериментов жизнь в поселке постепенно возвращалась в более спокойное русло. В выходные и праздничные дни имели возможность почитать, написать письма, посмотреть кинофильмы (правда, показывали почему-то старые). Зимой проводились соревнования между подразделениями по лыжам, летом – по футболу. За три года моей службы в части не было допущено ни единого случая грубого нарушения воинской дисциплины, неуставные отношения были исключены.

А вот экстремальные ситуации имели место. В одну из зим из-за сбоя в работе дизельной электростанции мы остались без электричества, что привело к размораживанию системы отопления в казарме, столовой и камбузе. Это произошло не столько по халатности вахты у дизелей, сколько вследствие суровых погодных условий. Когда начинается "новоземельская бора", температура воздуха быстро понижается на 10–15 градусов, ветер усиливается, в порывах он достигает 45–50 метров в секунду, видимость ухудшается до 1–2 метров. И все это происходит в условиях полярной ночи. Встал вопрос об эвакуации личного состава части в поселок Белушья Губа. Но мы взялись в этих сложных условиях своими силами восстановить отопление, командование поддержало нашу инициативу.

Нам всем выдали специальные меховые спальные мешки, спать в казарме приходилось при температуре 20–30 градусов ниже нуля. Никакой паники не было, никто не жаловался на трудности и холод, не возмущался, и самое удивительное, что никто не заболел! В течение 40 дней круглосуточно проводилась подготовка траншей, укладка труб, замена батарей в помещениях. И мы победили! Это была не только наша победа над стихией, но и над собой, что еще больше сплотило коллектив.

В период Карибского кризиса практически весь личный состав части написал рапорта о желании отправиться на Кубу – помогать противостоянию кубинского народа американской экспансии. Но обошлись без нашей помощи.

Нерешенной бытовой проблемой тех лет в поселке был дефицит питьевой воды. В короткий летний период её брали из небольшой речки, берущей начало в горных ледниках. С наступлением морозов она замерзала, сразу появлялись сложности. Приходилось колоть лед, пилить уплотненный снег, грузить и везти "твердую" воду в снеготаялку на котельную. Это было весьма трудоемким и малоэффективным занятием. Пытались сделать искусственный водоем, вручную в вечной мерзлоте выкопали 3 шурфа глубиной 5-6 метров с диаметром в 2 метра, заложили в них энное количество тротиловых шашек, подорвали – а воронка так и не образовалась. Вопрос остался открытым.

Несколько слов про питание. Оно, в принципе, было и разнообразным, и калорийным. Дополнительно к нему весной, с прилетом огромного количества птиц, на "птичьих базарах" мы собирали яйца, а летом лакомились новоземельским гольцом.

В 1964 году, после увольнения с военной службы, 5 старшин-новоземельцев, получив положительные характеристики от командования, поступили в Московский институт стали и сплавов (МИСИ). Из войсковой части 90214 – Вячеслав Голубчиков и Анатолий Рязанцев, из войсковой части 77510 – Борис Старокожев, Виктор Пархушин и Валерий Колдашов. В 1969 году мы стали дипломированными специалистами, разъехались по всей стране. Я получил направление на Ступинский металлургический комбинат, работал мастером, начальником отдела, заместителем начальника прокатного цеха; заместителем начальника, начальником производства комбината. В 1988 году стал начальником производства металлургических заводов отрасли в Министерстве авиационной промышленности. С 2000 года нахожусь на пенсии.

В 1995 году совершенно случайно узнал, что могу получить удостоверение ветерана подразделений особого риска. С третьей попытки мне подтвердили, что я принимал непосредственное участие в проведении испытаний ядерного оружия, и 5 октября 1995 года я получил этот документ за подписью председателя Комитета ветеранов ПОР В.Я. Бенцианова. На этом решил не останавливаться, нашел своих сослуживцев по части, помог им с получением удостоверения. Это А.З. Рязанов, город Воронеж; В.В. Подвальнов, Ярославль; В.А. Колпаков, Тамбов; В. Ажовков, Плавск Тульской области. Мы с ними 2 раза в году встречаемся, вспоминаем о нашей службе на полигоне.

Понимание того, что мы принимали непосредственное участие в создании ядерного щита Отечества, наполняет нас гордостью. Мы уверены, что именно этот щит позволяет нам и сегодня жить в мире, быть уверенными в своем будущем.