Баренц открывает "свое" море

Увлекшись поморскими крестами, мы несколько нарушили хронологию в изложении истории исследования Новой Земли и Баренцева моря. Впрочем, море тогда еще не было Баренцевым. Как его только не называли — Русским, Мурманским, Московским, Квенским (квены — древние обитатели Скандинавского полуострова), Студеным, Печорским!

Три голландские экспедиции, душой которых был Виллем Баренц, стали возможны после победы Нидерландской буржуазной революции над испанским владычеством и собственной реакцией. По выражению шведского полярного исследователя А. Норденшельда, они "заслужили важное место в истории географических открытий и сторицей вознаградили произведенные затраты, частью непосредственно, положив начало такому выгодному для Голландии промыслу, как китобойный, частью же подняв народный дух и национальную гордость".

Виллем Баренц родился в 1550 году на острове Тер-Шеллинг. В первое плавание на поиски северного пути в Китай он отправился в мае 1594 года из ставшего для него родным Амстердама в качестве командира одного из трех кораблей. Если два судна экспедиции под командованием К. Ная и Б. Татгалеса пошли кратчайшим путем через пролив Югорский Шар в Карское море, то Баренц решил обогнуть Новую Землю с севера.

4 июля, когда в двадцати милях впервые показались берега Новой Земли, Баренц дал свое первое новоземельское название мыс Длинный — судя по всему, это был мыс Сухой Нос. По данным мореплавателем наименованиям легко проследить его путь вдоль западных берегов Новой Земли. Мы будем говорить о тех из них, которые сохранились.

Полуостров Адмиралтейства, названный Баренцем в честь главного морского учреждения Голландии, тогда представлял собой остров. Только в тридцатых годах прошлого века вследствие тектонического поднятия берега он превратился в полуостров.

6 июля голландцы достигли мыса Черный — земля вблизи него оказалась черной и напомнила им грунты на баре родного Амстердама. На другой день высадились на острове Виллема, где нашли много плавника, обломки русского корабля, а также впервые встретили моржей — "чудовищ, живущих в море, с большими клыками, употребляемыми вместо слоновой кости". Впоследствии этот остров доставил картографам много хлопот. Еще в 1601 году издатели карты карты Баренца во Франкфурте братья Де-Бри исказили его название на немецкий лад — "остров Вильгельма". Ф. П. Литке отнес его к южному из Горбовых островов, утверждая, что Баренц именно их принял за один остров. Однако П. К. Пахтусов называл его островом Личутина (см. гл. "Подвижники корпуса флотских штурманов"), а название "остров Вильгельма" поместил у находящегося в восьми милях юго-западнее крохотного островка. Это позже вызвало возражения у В. А. Русанова: "Ввиду сравнительной отдаленности острова Вильяма, нет достаточных оснований присоединять этот островок к группе Горбовых островов". Наконец, решением Архангельского облисполкома 13 октября 1958 года этот островок получил современное название остров Вильяма.

Нынешняя губа Архангельская именована Баренцем бухтой Медвежьей. Здесь 8 июля ранили первого белого медведя. Однако он бросился со льдины в воду и поплыл. Тогда ему накинули на шею петлю. "Они никогда не видели такого медведя, — писал со слов Баренца Г. Де-Фер, — и рассчитывали притащить его на корабль живым, чтобы показать в Голландии; но медведь оказался настолько силен, что они сочли счастьем спастись от него и удовольствовались его шкурой". Но прежде чем охотникам удалось это сделать, медведь едва сам с них не снял шкуру. Он ухватился лапами за борт и попытался влезть в шлюпку. "Это привело в ужас моряков; они перешли в переднюю часть лодки и почти отчаивались в своем спасении. Избавил их от опасности изумительный случай: петля или веревка, наброшенная на шею медведя, застряла на лопасти руля, так что зверь не мог двигаться дальше и был задержан. Когда он запутался таким образом, один из моряков, собравшись с духом, вернулся с передней части лодки и толкнул медведя половиной шеста, так что зверь скатился в воду. Тогда они стали грести обратно к кораблю и тащили за собой медведя, пока он совершенно не лишился сил. Тут его закололи и сняли с него шкуру, которую отвезли в Амстердам".

Архангельскую губу промышленники в XVII веке называли Торговой, Макарковой. Тогда же шведский торговый агент в России Э. Пальмквист записал и современное название. Оно несомненно происходит от города Архангельского, который стал называться по стоявшему на его месте Михайло-Архангельскому монастырю.

После Крестового острова, о котором мы рассказывали в предыдущей главе, голландцы приплыли к низкому и плоскому мысу Haccay, окруженному рифами и мелями. Этот мыс, острова Оранские и мыс Маврикия, а также названный К. Наем Нассавский пролив (Югорский Шар) были именованы в честь наместника Республики соединенных провинций, как тогда назывались Нидерланды, принца Морица (Маврикия) Оранского, графа Нассауского, принимавшего активное участие в снаряжении всех трех голландских экспедиций.

Когда отошли от мыса Нассау миль на двадцать, Мореплавателям показалось, что севернее Новой Земли лежит еще какая-то земля. Но проверить не удалось из-за разыгравшегося сильного шторма. Кончился шторм — появился лед. Три недели корабль лавировал во льдах, тщетно пытаясь в часто накрывавшем тумане усмотреть новоземельские берега. Поэтому, когда наконец 26 июля подошли к мысу, где к тому же благополучно избежали посадки на мель, назвали его мысом Утешения.

А через три дня находились у самого северного мыса Новой Земли — Ледяного. Теперь это название откочевало на юго-запад, на мыс Большой Ледяной. Основанием для такого переноса могло послужить то, что здесь спускается в море ледник. Однако В. Ю. Визе считает, что Баренц назвал свой мыс Ледяной (ныне мыс Карлсена) потому, что большое скопление льдов в этом месте наблюдалось со стороны моря. Такое утверждение даже вероятнее.

А потом высадились на одном из Оранских островов, где ближе познакомились с моржами. "Моряки думали, — пишет Де-Фер, — что это стадо моржей, возившихся на песке, не сможет защищаться на суше, и потому напали на них, чтобы овладеть их клыками, но поломали свои тесаки, топоры и копья, не сумев убить ни одного; только у одного они выбили клык, который и унесли. Не добившись в этой борьбе никакого успеха, они решили вернуться на корабль и привезти оттуда пушки и с ними атаковать моржей, но поднялся сильный ветер, который стал ломать лед на большие глыбы, так что от этого намерения пришлось отказаться".

В том, что Баренц не пошел восточнее Оранских островов, льды, видно, не очень повинны. Г. Де-Фер на этот счет высказывается довольно туманно: "...моряки стали тяготиться продолжительным замедлением и не желали идти дальше. Поэтому в конце концов он (Баренц. — С. П.) счел за лучшее плыть обратно и вернуться к другим кораблям, взяв курс к Вайгачу или Нассаускому проливу...".

Обратный путь вдоль западных берегов Новой Земли голландцы прошли значительно быстрее, хотя ветры далеко не всегда были попутными. Снова на берегах видели следы пребывания поморов — избушки, кресты. И на вновь созданной карте появились остров Черный ("так как поверхность земли там была черная"), мыс Крестовый ("по найденному на нем кресту"). Объекты эти давно у русских именовались остров Подрезов и мыс Шадровский. Первый назван за характерные, как бы подрезанные, берега и был помещен еще в атласе Де-Юдениса, изданном в 1593 году. Название второго поморами образовано от слова "шадрина" — рябина на лице. Мыс Шадринский, или Шадровский, — значит Рябой мыс. Кстати, он носит и ненецкое название Хохорей-Саля.

О высадке голландцев в губе Строгановой (залив Св. Лаврентия) мы рассказывали в первой главе. Здесь же они обозначили мыс Шанц, который обычно отождествляют с нынешним Мучным Носом. Но что за земляное укрепление, редут, имели в виду голландцы, а именно так переводится это название, не ясно. У Строгановых вроде бы такового не было. 12 августа, встретив лед у острова Св. Клары, что соответствует современному острову Большой Саханин, Баренц повернул на юго-запад.

Через три дня в районе островов Матвеев и Долгий прогремел пушечный салют. Это встретились корабли К. Ная и Б. Татгалеса с кораблем В. Баренца. Они считали, что достигли реки Оби и находились недалеко от мыса Табин, северной оконечности Азии. На самом деле Най и Татгалес едва достигли Карской губы. Посчитав, что путь в Китай почти открыт, они повернули назад. На обратном пути голландцы посетили остров Местный, назвав его островом Штатов в честь высшего законодательного органа Республики соединенных провинций Генеральных Штатов. Их название не привилось даже на иностранных картах. На русских же остров долгое Время назывался Мясной.

В конце сентября корабли возвратились на родину, каждый в город, его снарядивший. Весь Амстердам сбежался смотреть привезенную командой Баренца шкуру морского чудовища — моржа.

Во второе плавание на поиски северного пути в Китай Генеральные Штаты и принц Оранский отправили семь кораблей. Возглавлял экспедицию Корнелис Най, главным штурманом у него шел Виллем Баренц. Географические названия об этом плавании ничего рассказать не могут. Их почти не было, а такие, как мыс Идолов, залив Ворванный в Югорском Шаре, не сохранились. Было много встреч с русскими, ненцами, которые охотно рассказывали о пути на Енисей. Но голландцы плохо понимали их. Кроме путаных названий Уголиты и Мармаре, в которых с трудом можно скорее угадать, чем узнать, реку Енисей и Нарзомское море — так в старину русские называли Карское море, голландцы в Европу не привезли. Впрочем, если быть точным, привезли шкуру белого медведя, который на острове Штатов задрал двух их товарищей.

"Второе путешествие это, — писал Ф. Литке, — предпринятое со столь великим иждивением и обещавшее так много, кончилось совершенно безуспешно: голландцы не открыли ни одного прежде не виданного пункта берега. Правительство их не решалось более делать попыток на общественные средства, но обещало однако частным людям значительное вознаграждение за открытие искомого пути".

Наиболее результативным в картографическом отношении было третье плавание, предпринятое в 1596 году на двух кораблях — капитана Якова Гемскерка, на котором штурманом шел В. Баренц, и капитана Яна Рейпа. Из-за упрямства Рейпа и его штурмана, не согласившихся проложить курс восточнее, как рекомендовал Баренц (они боялись уклониться к Вайгачу), голландцы забрались далеко на север. И тут начались географические открытия: 9 июня — остров Медвежий (здесь убили белого медведя), 19 июня — архипелаг Шпицберген — "Острые горы". Поморы давно вели промысел на этой земле, которую называли Грумант — искаженное от Гренландии. Голландцы тоже приняли Шпицберген за Гренландию.

1 июля, в который раз поспорив о пути следования, окончательно разошлись. Рейп отправился на север, Гемскерк с Баренцем на юго-восток. Последние 20 июля высадились на берег Новой Земли у крестов уже знакомого Баренцу острова Крестовый.

Здесь опять встретили двух медведей. На этот раз голландцы были безоружны. "Мы собрались уже бежать, — пишет Де-Фер, — но капитан удержал нас криком: "Кто первый задумает бежать, того я заколю копьем, ведь лучше оставаться вместе и попробовать, не можем ли мы запугать их криком". Поэтому мы, не торопясь вернулись к лодке и вошли в нее, сильно радуясь, что избежали опасности...".

Капитан судна Яков Гемскерк был на редкость отважным человеком. Несмотря на свою молодость — ему было всего двадцать восемь лет, Он умел подчинять людей своей воле. С Баренцем у него сложились теплые отношения, он всецело доверял своему штурману и никогда не оспаривал его решений. И Баренц относился к командиру с отцовской теплотой и любовью. Именно этим можно объяснить, что на своей карте у северо-восточного побережья Новой Земли он обозначил остров Гемскерк. Профессиональный военный, Яков Гемскерк после экспедиции командовал голландской эскадрой и погиб в 1607 году в бою с испанцами у входа в Гибралтар...

Дальнейшее продвижение к северу вдоль западных берегов Новой Земли было медленным. Переменные ветры, штормы, плавучие льды заставляли постоянно маневрировать и даже отступать к югу. Через три недели, чтобы избавиться ото льдов, подошли вплотную к берегу, где с гор стекал большой ручей. Место назвали Малым Ледяным мысом. Через четыре дня были у Оранских островов. "19 августа, — читаем у Де-Фера, при довольно тихой погоде и юго-западном ветре, лед продолжало носить; мы поставили паруса и при благоприятном ветре пришли к мысу Желания". Если быть точным, то название это следовало бы перевести "Желанный Угол". Голландцы считали, что они достигли цели своей экспедиции и отсюда открывается прямой путь в Китай, так как здесь берег поворачивал на юго-восток. Поморы называли этот этот мыс Доходы, то есть место, до которого доходили.

Дальнейшее плавание вдоль северо-восточных берегов Новой Земли продолжалось во льдах. Нынешний мыс Девер Баренц назвал мысом Головной. Девер — это искаженное при переводе Де-Фер. Геррит Де-Фер — участник плаваний Баренца 1595 и 1596-1597 годов. В 1598 году он издал первое их описание, которое мы так часто цитируем. О нем самом нам почти ничего не известно. Судя по всему, в экспедиции он был вторым штурманом или в любом случае близким Баренцу человеком.

Следующий мыс мореплаватели назвали Флиссенгенским (ныне Флиссингский) в честь нидерландского города и порта Флиссенген в провинции Зелландия, в устье Шельды. Этот город в 1572 году активно выступал в поддержку гезов против испанского владычества. Об этом помнили патриотически настроенные моряки Баренца.

21 августа судно добралось до до Ледяной Гавани, ставшей для него ледяной ловушкой. Попытались вдоль восточных берегов Новой Земли пробиться к Югорскому Шару. "Однако, дойдя до залива Течений, — пишет Де-Фер, — мы должны были повернуть обратно из-за льда, который там стоял крепко; в эту самую ночь море стало замерзать, так что при слабом северном ветре мы едва продвигались". 26 августа последняя попытка вернуться к мысу Желания тоже успехом не увенчалась. При этом едва не унесло на льдине в море трех человек. "В этот же день под вечер, —продолжает ДеФер, — мы добрались до западной стороны Ледяной Гавани, где нам пришлось провести всю холодную зиму в большой нужде, в страданиях и тоске..."

Это была первая зимовка европейцев в Арктике. Незамысловатое описание Де-Фера этой зимовки, сопровождавшейся бесконечной борьбой с ужасной стужей, медведями и цингой, несколько веков наводило ужас на просвещенную Европу. Удивляли два непонятных явления, отмеченных на зимовке, — появление солнца после полярной ночи на две недели раньше рассчитанного Баренцем срока и наблюдение на юго-востоке за сотни миль берегов Сибири. Лишь позже, познакомившись полярными миражами и рефракциями, люди поняли, что это были не галлюцинации и не выдумки.

Баренц место своей зимовки назвал мысом Ледяной Гавани, но позднее название отнесли к северному входному мысу этой бухты. Южный же мыс, где был построен голландцами дом, теперь называют Спорый Наволок, то есть "Выгодный, прибыльный мыс".

Еще Литке писал: "Достопримечательная зимовка голландцев в Ледяной гавани сохранилась в преданиях новоземельских мореходов наших. Место их зимовки они называют Спорый Наволок. Но находил ли кто-нибудь остатки жительства голландцев, совершенно неизвестно". Уточним, что в 1871 и 1875 годах здесь побывали соответственно норвежцы Э. Карлсен и М. Гундерсен, 1876 —англичанин Ч. Гардинер, в 1933 году геолог Б. Милорадович и уже в наши дни несколько лет подряд вела здесь поиски группа московских энтузиастов.

14 июня 1597 года, оставив поврежденный корабль и матросскую могилу на берегу, голландцы на двух открытых шлюпках двинулись к мысу Желания и дальше вдоль западных берегов Новой Земли. Тяжелый это был путь!

20 июня умер давно болевший Баренц. "Мы не думали, что Виллем Баренц так болен, — записал в дневнике Де-Фер. — Он разговаривал с нами и стал рассматривать сделанную мною маленькую карту нашего путешествия. Потом он возвратил мне карту и сказал: "Геррит, дай мне пить". Затем им овладела такая слабость, что глаза стали закатываться, и внезапно он скончался... Смерть Баренца очень опечалила нас, потому что он был нашим главным руководителем и единственным штурманом"

Так погиб один из выдающихся пионеров исследования Арктики. Его высокому навигаторскому искусству и самоотверженному труду человечество обязано первой достоверной картой Новой Земли и всего моря, которое немецкий географ А. Петерман назвал Баренцевым. Но еще за тридцать лет до этого Ф. П. Литке, сверяя свою карту Новой Земли с картой Баренца, записал: "Островки, по западную сторону мыса Нассавского лежащие, которые мы прежде почитали Оранскими, названы теперь островами Баренца, имя которого до сих пор не украшало еще карт Новой Земли".

Имя Баренца также носят остров, поселок и порт Баренцбург на Шпицбергене.

Продолжение — Литке и искатели серебра